* i give up trying to go back a long time age
* я слишком хорошо помню, как Папирус впервые начал спорить с эхо-цветком о том, кому же из них я на самом деле прихожусь братом.
* это выглядело настолько глупо и смешно, что казалось, у меня вот-вот треснут ребра от хохота.
* не прошло и не скольких минут, как Папс состроил обиженную мину и поспешно ретировался подальше от меня.
* позже оказалось, что он серьезно обиделся за издевку и неискренность.
* его запутал какой-то бездушный цветок, а я потом еще почти целую неделю спал где угодно, но только не в нашей комнате, забаррикодированной от меня.
* это был один из самых неприятных моментов детства.
* с тех пор я перестал доверять этим сухим, повторяющим за тобой каждое слово растениям. и старался не произносить при них ни слова.

                                                                                                                     Санс совсем не помнит Поверхность, хотя и родился на ней. Появление на свет в результате неудачного эксперимента весьма удачливого ученого совсем не способствует мгновенному формированию речи, мышления, памяти и других характеризующих личность параметров и качеств. Именно по этой причине все, что скелет может рассказать о своем довольно кратковременном пребывании на Поверхности, умещается в одно единственное слово - Война. Какие-то конкретные ее события так же не отложились в памяти монстра, еще слишком маленького для осознанного понимания ужасных событий, в одно мгновение перевернувших его жизнь. Он может только смутно припомнить эмоции, сопровождавшие его на протяжении существования вне Подземелья - страх. Страх за себя, свою жизнь, жизнь отца и еще совсем маленького и беззащитного брата.
Сражение между людьми и монстрами закончилось поражением последних и их последующим изгнанием под земли победителей. Тьма и неприкаянность - еще одни из самых неприятных составляющих взросления Санса. Кто-то мог бы сказать, что детство, начавшееся со столь трагичных событий, должно было вырастить из скелета маленького мстителя, желающего поквитаться с человечеством за загубленное время, считающееся самым светлым и беззаботным во всей жизни, но нет. Время, вроде как, лечит, а из не замороченных взрослыми проблемами детских голов и вовсе довольно быстро выветривает весь негатив. Тем более, если тебя со всех сторон окружают отцовской любовью, а сам ты можешь поделиться чем-то подобным с младшим братом.
Оглядываясь в прошлое сейчас, Санс понимает, что навряд ли его детство на Поверхности хоть как-то отличалось бы от того детства, которое он провел в Подземелье. По факту, у него было все: и озорные забавы, граничащие с серьезными физическими увечьями, вроде той, когда он решил проверить на брате свою магию, а тот, не желая сдаваться и устав бегать, откопал где-то бензопилу, с которой гонялся за Сансом по всему дому еще порядка часа; и случайное пакостничество, когда скелет испаганил отцу какой-то мега важный чертеж надписью "ПНИ МЕНЯ" и с гордостью прилепил его Папирусу на спину; и драки с другими маленькими монстрами, не верящими в то, что Папирус на самом деле крутой чувак и что вообще не стоит его обижать; и еще тысяча и одно событие, которое Сансу не трудно припомнить. Но в какой-то момент среди всего этого раздолья на уже повзрослевшего монстра свалилась черная полоса, никак не желающая меняться на белую.

* откровенность - удел сильных.
* только сильные характером скажут тебе все как есть.
* те, что послабее, будут колебаться и долго взвешивать все за и против.
* я бы не смог сказать Папирусу то, что однажды сказал мне Гастер.
* впрочем, я этого так и не сделал.

                                                                                                                     Человеческий ребенок Чара, по собственной неосторожности свалившийся в Подземелье, знаменовал начало конца. Кто бы мог подумать, что ее смерть нанесет столь непоправимый ущерб не только семье Дримурров, за сутки лишившейся сразу двух детей, но и всему обществу монстров в целом.
Новые порядки и правила с одной стороны не устраивали Санса, с другой же он их полностью одобрял - ему бы совсем не хотелось однажды вернуться домой и увидеть две горстки пыли вместо занимающихся своими делами брата и отца просто потому, что какой-то человек неправильно истолковал то, что увидел. И, как оказалось, он вовсе не один был отягощен этой мыслью.
Гастер не просто одножды откровенно поделился своими опасениями с сыном, но и взвалил на его плечи новые обязанности. Нет, разумеется, Санс и сам прекрасно понимал, что должен защищать брата, быть готовы к Геноциду, если люди совсем ополоумеют, и все такое прочее, но разговор с отцом окончательно раскрыл ему глаза, разрушив последние иллюзии. Да и ладно, если бы дело ограничилось одним лишь диалогом, переданной магией и обещанием больше не рисковать собой. Но, кажется, в их семье никто и никогда не умел держать слово.
Получение Гастер Бластеров отпечаталось в памяти Санса как что-то вроде торжественного процесса коронации или посвящения в рыцари. Красивого процесса, бесспорно, но с последствиями, которые только слепой не увидит. Монстр верил отцу и его клятве никогда не оставлять их с Папирусом. Не мог не верить, ему просто больше ничего не оставалось. Но как оказалось, зря. Детище ученого, которое должно было Перезагрузить время, не только не сделало это так, как было рассчитано, но и не оставило после себя почти ничего о Гастере.

* пытаясь вернуться назад и изменить временную линию, ты все равно можешь получить тот результат, которого изначально пытался избежать.
* а иногда найти то, что однажды потерял.

                                                                                                                     Сансу стоило больших усилий понять, что чего-то не хватает. Наверное, если перед Перезагрузкой ученый не передал бы ему часть своей магии, то он никогда бы так и не смог найти ту чертову двойку, суммирующуюся с уже имеющейся у него в четверку. По собственной инициативе старший скелет ни за что бы не стал копаться в том, чего у него в принципе нет. Однако название Бластеров говорило само за себя и медленно, но верно перерывало содержимое памяти. И делало это ровно до того момента, пока не вытянуло на поверхность клочок с пометкой "Отец". Трогательный просто до офигевания, конечно, момент, но обдумать испытанные по этому поводу чувства как-то не довелось. Почти одновременно с этим в собственном доме Санс обнаружил хорошо запрятанную лабораторию с целой кучей чертежей какой-то машины. Все находящееся там добро, ранее, очевидно, принадлежащее Гастеру, старший скелет присвоил себе, не сказав при этом ни слова Папирусу. В дальнейшем он стал гораздо чаще запираться в своей комнате, изучать оставленные отцом записи о своих исследованиях и экспериментах, охваченный желанием продолжить его дело.
Почти каждая бумага, находившаяся в лаборатории, содержала в себе ту или иную информацию, касающуюся временных аномалий и управления таймлайнами. Не без помощи доктора Альфис, с которой Санс довольно быстро и плотно сошелся на почве обоюдного интереса к науке, монстром был построен механизм, способный отправить его в прошлое. Для чего? Чтобы, разумеется, подтвердить верность отцовских исследований и отговорить его от совершения самой главной ошибки в своей жизни. Однако, частые и продолжительные попытки привести машину в рабочее состояние, издевательство над временем и пространством не принесли ожидаемых результатов. Никакого прошлого скелет так и не увидел, зато вместо этого перестал забывать предыдущие временные линии, когда кто-то - пока еще неизвестно кто - для каких-то своих целей хладнокровно их сбрасывал.

Флауи - участник эксперимента доктора Альфис по внедрению человеческой решительности в души монстров. Она бегло рассказывала Сансу о сути этих махинаций, их результатах и последствиях, одним из которых как раз оказался пустой цветок, приобретший душу, полную Решительности. Именно она подарила ему способность управлять таймлайнами, сохранениями, образовывать временные аномалии и сбрасывать временные линии.
Обладание подобной силой привело к самым разным вариантам развития событий. Десяток первых перезагрузок заканчивались счастьем, радостью и доброжелательным отношением к цветку, решившему побаловаться со временем. Десяток вторых перезагрузок включал в себя уже больше отрицательных событий, чем положительных. А потом все пошло по наклонной. Одержимый величием и неиссякаемой силой управления временем Флауи решил проверить Подземелье на прочность. Перед Сансом предстала картина, некогда именуемая отцом Геноцидом. Повсюду мрак и тишина, пустые дома, припорошенные толстым слоем пепла, и он, стоящий посреди Зала Суда, являющийся последней преградой перед уничтожением всего. Поначалу ему хватало сил на увороты и атаки. Санс убивал настырный цветок, но тот возвращался. Ему было слишком интересно посмотреть на то, что находится за спиной скелета, что может произойти, если пройти через него. Но даже достигнув желаемого, он не остановился. Новый сброс. Новая временная линия.
Сделав выводы, Санс принял решение предложить Альфис свою кандидатуру на участие в эксперименте. Безусловно, он знал, на какие риски идет, и очень надеялся, что в случае неудачи Флауи в очередной раз со скуки сбросит сохранение, чем и спасет бесповоротно бедственное положение. Но в этом не было необходимости. По какой-то причине - возможно, виной тому были ранние эксперименты Гастера, а так же последующие махинации со временем - Санс смог "усвоить" решительность человеческой души. Совсем не так, как того хотелось Альфис или ему самому, но это уже был прогресс. В результате скелет не приобрел способность с легкостью управлять временными линиями, загружать их, сохранять и использовать чужие сохранения, но сбросить все к чертям собачьим вполне мог. Конечно, не без косяков. Не было ни одного гладко проведенного сброса: то все сбрасывалось частями, то временные линии одних менялись, а других оставались нетронутыми. Проще говоря, монстр просто хаотично ломал время. И предпочитал использовать это умение только тогда, когда все сроки и шансы спасти ситуацию уже оказывались проебаны.

* время шло, люди продолжали падать с вершины горы Эботт прямиком в Подземелье.
* Асгор беспощадно убивал каждого и помещал собранные души в сосуды.
* создавал "капитал будущего".
* но настоящим и единственно ценным капиталом была Фриск, появившаяся в Подземелье последней.

                                                                                                                     Когда до финишной прямой и разрушения барьера, удерживающего монстров под землей, оставалась всего одна душа, в Руины упала Фриск. Добрейшая и милейшая девочка, любящая и жалеющая всех на своем пути. Санс узнал о ее появлении от подруги, лица которой никогда не видел. Они довольно долгое время общались через закрытую дверь в Сноудине, она искренне смеялась над каламбурами старшего скелета, что, безусловно, всякий раз поднимало ему самооценку и чесало ЧСВ. Поэтому, когда она попросила дать обещание охранять маленькую девочку, которая должна была совсем скоро покинуть Руины через эту дверь, Санс не смог ей отказать. И, вы знаете, придерживаться данного обещания, оказалось той еще работенкой.
Приключения, связанные с сотнями опасностей, по пятам следовали за Фриск. Но она справлялась с ними с такой легкостью, что можно было позавидовать. Погибала, куда ж без этого на выбранном ей пути милосердия, но ни разу не свернула со своей дорожки. Продолжала щадить и заводить дружбу со всеми, успешно приближалась к Тронному залу Асгора. Когда дело дошло до Суда, Сансу нечего было ей сказать. Первый уровень, ноль опыта, свиданка с Папирусом, удачные уроки кулинарии с Андайн, восхищение Альфис, все говорило о том, что она - тот самый человек с невероятностью Решительностью, который может спасти Подземелье. Или как минимум просто достойный целым и невредимым вернуться на Поверхность. Санс только выразил ей благодарность и пропустил, позволяя завершить свой путь. И если бы не эта малая, то не было бы никакого хэппи энда, новых проблем и приключений, ознаменовывающих начало очередной временной линии для всех.

* we're happy you just dropped in
Если начинать с простого, то Санс одна из самых непринужденных личностей во всем Подземелье. Навряд ли вы найдете еще хоть одного монстра, способного позволить себе уснуть прямо во время боя. Это уже не говоря о сне на рабочем месте и причем не только во время регламентированных перерывов, но и по их окончанию. Что подтверждается не только действиями самого скелета, но и словами жителей Подземелья, которые его хоть немного знают.
Его лень граничит с косностью и используется не только в качестве средства отдыха в любом месте и в любое время, но и в качестве фактора привлечения внимания. Ему гораздо проще оставить брошенный в гостиной носок и наклеить на него сотню бумажек с комментариями, раздражающими Папируса, нежели просто отнести его в положенное место. Не исключено, что однажды дело все-таки дойдет до ликвидации этого покрывшегося огромным слоем пыли носка, но навряд ли он перенесется дальше кучки таких же одиноких кусочков ткани, находящейся в углу комнаты старшего скелета еще с самого начала времен.
Определение понятия "уборка" так же не входит в лексикон Санса. Вечно закрытое помещение в доме братьев-скелетов, именуемое его личной комнатой, полно хлама, сваленного в некое подобие уменьшенной копии смерча. Эдакое подобие мусорного ведра, в которое довольно легко попасть, не тратя энергии на подъем с кровати. Будь его воля, то весь дом был бы наполнен такими вот смерчами и прилепленными куда ни попадя записками. А пока только носок. Старый и никому ненужный носок.
Скорее всего при первом общении с Сансом вам покажется, что ничего умнее каламбуров он выдать не может. А вы попробуйте сходу так же скаламбурить. Что, не получается? То-то и оно. И это одна из причин, по которой вы можете задуматься о том, что на деле скелет гораздо умнее, чем может показаться за всеми этими шутками про толстую кожу и крипипасту. Он никогда и ничего не говорит просто так. Даже если вы ни слова не понимаете из сказанного им, сидите, впитывайте и переводите на свой родной.
Обычно любое не понравившееся ему существо сначала получает тысячу и одно предупреждение, прежде чем отхватывает магией по шапке. Ему гораздо проще решить проблему разговором (потому что вообще не надо напрягаться), так как в большинстве случаев собеседник до трясучки пугается спокойного, глубокого и ровного тона, эффект от которого подкрепляется абсолютно пустыми глазницами и широкой улыбкой, кажущийся в такие моменты по-настоящему устрашающей. Он довольно добр и дружелюбен ко всем, любит пошутить, но совсем не обращает внимания на возможную неуместность этих шуток. За что частенько получает порцию нравоучений от брата. Судит свое окружение лишь по тем поступкам, за совершением которых наблюдает лично. В том случае если поступки выставляют нового знакомого в негативном свете, Санс подождет еще нескольких таких же, чтобы опровергнуть вероятность случайного исхода предыдущих событий. Но даже так он все равно будет тайно надеяться на наличие места под добрые поступки в чужой душе.
Скелет так же крайне внимателен и подозрителен. Легко подмечает даже мелочные изменения в чужом поведении. Скрупулезно относится к цифрам и времени в общем, в противном случае не стал бы использовать "короткие пути" там, где, по факту, в них нет никакой необходимости. Заботлив по отношению к своей семье и друзьям: отца любит и уважает вне зависимости от бесследной пропажи вследствие невыполненного обещания; Папса действительно считает крутым и пытается всем это доказать, дарит ему подарки на Рождество, прикрываясь личной Санта Клауса, постоянно подкалывает в надежде развеселить; разделяет досуг вместе с Альфис, с удовольствием помогает ей с экспериментами; уважает Андайн за крепость духа и свято верит, что именно она сможет сделать брата сильнее.  Легко может нарушить данное обещание, если до этого в ответ на доброту ему попытались присесть на шею и покататься.
Касательно социальных аспектов Санс весьма общителен. Легко может найти общий язык с любым существом, особенное если ему нравятся озвученные скелетом шутки.
Все и всегда оставляет на самый последний момент. Даже если вокруг него происходит Геноцид, убивают его друзей и семью, он все равно будет до последнего сидеть на месте, наблюдать и обходиться одними лишь угрозами. Зато, доведя до ручки, его хрен остановишь. Кровожаден, жесток и агрессивен в бою, однако весьма рассудителен. Спокоен и апатичен в мирное время.