Никогда не верьте художественной литературе и кинематографу. Закрывайте книгу и выключайте телевизор сразу же, как только их персонажи начнут втирать вам про волшебство начинания жизни с чистого листа, красивыми и трудно выговариваемыми словечками станут растекаться мыслью по древу, описывая море возможностей, ждущие вас незабываемые знакомства и приятно щекочущий ноздри запах пока еще незнакомой местности, выбранной для свежих подвигов. Все это ложь и провокация, и тем более не стоит вестись на приписочку «основано на реальных событиях». Потому что по-настоящему «реальные события», если их хорошенько рассмотреть со всех сторон, больше подойдут в качестве сюжета какого-нибудь хоррора, чем драмы с хэппи эндом. И Джонас готов поставить на кон все свои зубы при споре с человеком, который решит убедить его в обратном, будучи при этом абсолютно уверенным, что ни одну косточку его оппонент в итоге так и не получит. Конечно, лучше бы он спорил на такие вот философские темы с каким-нибудь старым знакомым, беззаботно затягиваясь сигаретой на заднем дворе школы, а не с чем-то необъяснимым, заставшим тебя посреди незнакомого острова и обладающим настолько неоспоримыми аргументами, что уже в пору начинать сомневаться в наличии возможности возвращения домой с целой челюстью. Однако, к сожалению, старые знакомые совсем недавно бросили курить да еще и остались где-то там, в сотнях непреодолимых миль отсюда.
Погрузившись в размышления, Джонас не замечает, как палец в который раз соскакивает с колесика зажигалки и высекает одну единственную искру, не дающую даже маленького огонька. Снова и снова повторяет доведенные до автоматизма движения, пока папиросная бумага, наконец, не загорается, поджигая следом и табак.
Не так он представлял себе знакомство с сестрой и ее друзьями. Ох, не так.
В связи с неоправданными ожиданиями больше всего на свете Джонасу сейчас хочется плюнуть на все, развернуться и пойти на пристань ждать паром, который отвезет его обратно к цивилизации, где люди общаются нормальными словами и высказывают свои требования доступными для понимания любого среднестатистического человека формулировками. Он вообще не обязан здесь находиться, он никому и ничего не должен, с любой живой душой, которых на этом острове осталось всего четыре штуки, без учета его собственной, он знаком – самый максимум – двенадцать часов, что дает ему один лишний поводов рассматривать отступление как главное спасение. Но он им не воспользуется.
Утверждать, что находиться на Эдвардс Айленд не страшно – только безрезультатно бравиться. Отрицать существование активно требующих хрен пойми чего призраков и временных аномалий – обманывать себя. Пытаться не обращать внимания на моральную подавленность и физическую разбитость – на самом деле единственный способ постоянно держать тело в тонусе, пусть и построенном на самовнушении, а голову в хотя бы относительном порядке. Потому что, что-то подсказывает – мистические приключения только начинаются, и самоконтроль еще пригодится.
Телефон в руках Алекс слишком неожиданно для того, чтобы его проигнорировать, разрывается неприятной, будто скребущей по черепушке изнутри, стандартной мелодией, звучащей в гнетущей тишине до ужаса зловеще. Джонас едва заметно вздрагивает, недовольно морщится, неохотно выбирается из так ни к чему и не приведших его мыслей и смотрит на сестру. Та встречным взглядом будто спрашивает совета, стоит ли вообще поднимать трубку, когда на нее звонят с неопределяемого номера, а вокруг происходит всякое такое. Он не успевает неуверенно пожать плечами, только заинтересованно поднимает бровь и напрягает слух.
Все, что можно было расслышать со стороны, не расположив телефон в непосредственной близости от уха – это помехи и стопроцентно женский голос. И судя по смешанным чувствам, отображающимся в тот момент на лице Алекс, он принадлежит вовсе не показавшийся на первый взгляд милой и спокойной девушке Ноне, а Клариссе, которая с самого начала не произвела никакого положительного впечатления. И совсем не без причины. Парень вообще ни к кому не успел проникнуться симпатией – то ли времени далось маловато, то ли люди просто пришлись ему не по вкусу. Чрезмерно веселый Рен, притащившись с собой брауни с начинкой из какой-то наркоты, Кларисса, представляющая собой самую типичную стерву, и Нона, подозрительно тихая и молчаливая, будто вынашивающая какую-то совсем недобрую шутку. Исключением была только Алекс, которая не только не оставила новоиспеченного брата на растерзание обитающей тут аномальщины, но и поддержала в такой откровенно паршивой ситуации. А ведь она запросто могла уйти, сославшись на то, что друзья и их моральное и физическое благополучие гораздо важнее тех же параметров какого-то незнакомого паренька, что свалился как снег на голову. Да еще и братом назвался вместо родного и погибшего. Но она оказалась гораздо добрее и заботливее, чем и пробудила в Джонасе слепое доверие, иронично сравнимое с семейным.
Все то время, пока длится разговор, парень ненавязчиво наблюдает за нервно шагающей вдоль стены сестрой, и молчаливо докуривает свою сигарету. Когда же звонок обрывается, а чужой голос выдает волнение, он бросает под ноги окурок, не глядя, тушит его носком кроссовка и как можно подбадривающее улыбается.
- Не торопи события. Мы в любом случае туда доберемся. Ноги все еще при нас, - говоря «все еще» Джонас вовсе не имеет в виду, что кто-то в ближайшее время может их отнять, сломать, вырвать, но и не может не учитывать наличия такой возможности, хоть и не озвучивает четко сформировавшейся мысли. При большом желании призраки загонят их в петлю и на любом другом транспорте помимо неотъемлемого пешего, и тут уж с этим ничего не попишешь. Времени они могут потерять одинаково много в любом случае.  Однако при удачном стечении обстоятельств они так же много могут и выиграть, а впоследствии использовать драгоценные секунды в качестве не хилой форы.
Проблема лишь в неосведомленности о том, где на этом чертовом острове располагается стоянка того или иного транспорта, который движется по земле быстрее, чем пять километров в час, и не придется ли до него идти дольше, чем до самого форта.
Благо, зная местность гораздо лучше, Алекс находит решение раньше, чем Джонас успевает хотя бы отмотать свои воспоминания к самому началу вечера. Он и правда смутно припоминает одинокую машину, оставленную где-то ниже по улице, кажется, даже помнит значок какой марки красуется у нее на решетке радиатора, но не понимает на кой хер ему сейчас эта информация.
Сказать, что идея с угоном вселяет в него уверенность и придает сил, значит, ничего не сказать. Джонас знает, что без каких-либо проблем вскроет машину, отключит сигнализацию, если таковая имеется, и заведет ее. Все, что ему надо - это средней длины веревка. Которая у него имеется.
- Твои гениальные мысли, моя работа руками, и из нас выйдет замечательная команда по угону и продаже автомобилей оптом, - бодро подытоживает парень и первым направляется вниз по улице, туда, где, как он помнит, стоит их новенькое скоростное средство передвижения. На ходу он вытаскивает из капюшона толстовки шнурок и завязывает посередине петлю. Дальше дело техники. Ловкость руки и никакого мошенничества. Петелька через небольшую щель между дверцей и корпусом автомобиля протаскивается в салон, затягивается словно удавка на кнопке блокировки, тянется вверх. Глухой щелчок и дверь с легкостью поддается. Сигнализация то ли не реагирует на подобную махинацию, принимая ее за вполне естественное открывание замка ключом, то ли попросту все-таки отсутствует. Еще пара минут уходит на то, чтобы замкнуть несколько проводов под рулем и вуаля - машина с тихого фырчания переходит на приятный шум двигателя, тем самым почесывая ЧСВ взломщика.
- Показывай дорогу и не спрашивай, откуда у меня такие познания во вскрытии замков, - гордо улыбается Джонас и садится за руль, приглашающе открывая дверцу со стороны пассажирского сидения.