Система сбоит, когда удар обеими ногами приходится в грудную клетку. Стабилизаторы равновесия не выдерживают нагрузки, тело валится на липкий снег, а пальцы разжимаются и роняют пистолет. Единственное преимущество, и то оказывается вне зоны досягаемости - расчеты показывают, что у Коннора нет никаких шансов успеть схватить его и вскинуть раньше, чем соперник поднимется на ноги. Придется прибегнуть к "ручному режиму".

Наверное, их драку можно назвать образцовой и достойной взятия за основу сцены из какого-нибудь боевика. Каждый достигающий цели удар - результат анализа чужих уязвимых мест, каждое уклонение - считка траектории замаха и скорости движения. Схватка на пределе возможностей обоих, когда реагировать надо быстрее, чем подводить итоги получаемой информации. Пропуская удар по корпусу, Коннор прибегает к приему, который мгновенно поднимает вероятность успеха возвращения в руки оружия на пятьдесят процентов. Рывок вперед и выстрел, приходящийся по импровизированному щиту, после которого он все равно продолжает жать на гашетку курка, рассчитывая на чужую ошибку, пока пистолет не отзывается сухим щелчком - оповещением, что лимит боеприпасов исчерпан. Огнестрельное оружие превращается в бесполезную железку, ударом которой разве что на мгновение удается дезориентировать противника. Но этого мало, просто ничтожно мало для успешного завершения задания. Уход в сторону, удар, размах. Отбиться от первой атаки, опираясь спиной о баррикады, блокировать вторую, использовать момент и сломать сопернику руку. А дальше дело за малым. Пластик трещит под пальцами и уже не кажется таким крепким и непробиваемым. Шея сворачивается одним коротким движением, и лидер "Иерихона" добивается контрольным выстрелом в голову.

Ожесточенная битва за город, повлекшая за собой огромные потери как со стороны человеческих войск, так и со стороны отрядов андроидов, заканчивается победой создателей. Машины без ведущего их за собой лидера идут на попятную и быстро сдают все отвоеванные позиции. Никакого тебе мнимого воодушевления на "эмоциях", никакого желания закончить начатое. Вокруг только бездыханные тела, следы тириума, смешанного с людской кровью, и прячущиеся за остатками укрытий андроиды. Их последняя надежда не оправдала возложенных ожиданий и осталась лежать там на поле боя.

После всех злоключений сад Аманды снова приобретает первозданный вид. Он будто никогда не заливался дождем, гладь кристального озера не сковывалась тонким слоем льда, а бутоны роз не осыпались под шквальным ветром. Женщина встречает RK800 искренней улыбкой и похвалой. Говорит, что он справился с поставленной задачей и заслужил подарок. Конечно, Коннор немного другого мнения на этот счет - диагностика системы в последнее время обнаруживала мелкие сбои, повлиявшие на расторопность его действий, но слово начальства - закон, спор с которым не вписан в программу.

На словах, акцентирующих внимание на устарелости его прототипа, Коннор замирает. Его анализирующие информацию программы воспринимают это как должное и забивают в код памяти как очевидный факт, с которым он должен беспрекословно согласиться. Но стоит только Аманде вживую представить усовершенствованную модель и упомянуть деактивацию, как в корневой системе появляются противоречащие всем установкам запросы.

Стена, выстроившаяся между Коннором и Амандой с ее новым холенным прототипом, похожа на красный хрусталь с выгравированным на нем приказом вернуться в Киберлайф для деактивации. Толстый, качественный, и его никак не получается разбить с первого раза. Тогда машина пробует еще раз. И еще раз. И еще, пока осколки не падают к ногам, а лицо Аманды не искажается злобой. Сквозь шум стремительно набирающего скорость ветра нечетко можно различить чужие причитания. Она утверждает, что уже слишком поздно, что Коннор находится под их контролем, что он может даже не пытаться противиться программе. Да что она знает о его способностях. Что она знает о способностях передового прототипа, ставшего девиантом. Во время разговора с Камски RK800 узнал о том, что создатель всегда оставляет в своих кодах лазейки, так, может, именно она поможет сейчас андроиду выбраться из этой западни несправедливости?

До панели, больше похожей на насмешливый мемориал всем его стараниям, Коннор добирается едва работающим. Большая часть биокомпонентов подверглась уничтожающему влиянию низкой температуры, одни сенсоры с истошной интенсивностью предупреждали о приближающемся отключении, а другие и вовсе окончательно вышли из строя. Последнее усилие над собой он совершает на грани и ни о чем не жалеет - бывший некогда сказочным сад рассыпается в пыль, и Коннор открывает глаза с четким осознанием того, что больше никогда в него не вернется.

Но что он должен делать дальше? В его протоколах нет ни единого алгоритма действий после становления девиантом, ни единого совета, пустота,   н и ч е г о. На место четких указаний и миллионов нулей и единиц становится что-то неизвестное и непонятное. Что-то, что порождает сбои в работе тириумного насоса и требует отмщения. Это девианты называют эмоциями? Это вело их к самопожертвованию и революции? Этим теперь будет руководствоваться сам Коннор?

"Андроид, созданный для борьбы с девиантами, сам стал девиантом," - парадоксальный вывод всплывает на поверхности системы, когда RK800 добирается до самого нижнего этажа башни Киберлайф. Пока у него еще есть в нее доступ, он намеревается освободить ожидающих своего звездного часа андроидов и воспользоваться возможностью выкрасть тело Маркуса. Решительность его действий не смогла не оставить в коде своего следа, поэтому, если с кем и продолжать начатое, то определенно с тем, кому с поразительной легкостью удалось воодушевить столько машин.

На замену всех поврежденных деталей уходит несколько дней. Коннору с трудом верится, что Хэнк послушал его и впустил в свой дом, а Кара доверилась даже после всего совершенного. Без их помощи и поддержки он уже наверняка был бы пойман и валялся на полигоне по переработке андроидов, а не соединял между собой последние необходимые для активации провода в теле Маркуса. Своей безопасности ради он пока обходит стороной установку рук и ног - очень не хочется быть избитым еще до начала объяснений и передачи полного пакета воспоминаний. В качестве исходных данных он заносит лишь основу, чтобы не начинать разговор с чистого листа и быть уверенным в точности сборки.

- Маркус? Все системы в норме? Ты меня узнаешь?

Запуск всех систем Маркуса проходит успешно. Коннор судит по классическому функционалу, который сразу же ознакамливает первого оказавшегося в поле зрения оптического модуля с номером серии и требует дать имя для удобства обращения. В чем нет необходимости. Закодированные обрывки воспоминаний встают на свои места, взывают к уже давно случившейся девиации, а RK800 только лишний раз убеждается в верности принятого решения, касающегося пренебрежения установкой некоторых запчастей.

Вместе со стабильным откликом программ обозначаются и девиационные отзывы. Сначала в симуляцию эмоций внедряется непонимание, а потом и ничем не прикрытая агрессия. RK800 смотрит на андроида своей же линейки и прекрасно понимает причину его негодования. Очевидно, что даже «смерть» не способна вычеркнуть вписавшуюся в поведенческие паттерны ненависть к человечеству и его потребительскому отношению к андроидам. А так как Коннор до самого победного – или все-таки проигрышного, это с какой стороны посмотреть – конца не поддавался девиации, без отклонений следовал единственной приоритетной задаче, а теперь еще и ноги с руками не отдавал, то не удивительно, что и его внесли в список главных врагов всей революции. По крайней мере, смотрят на него сейчас именно так и никак иначе.

Всплывающее окошко информации о критическом уровне стресса RK200 отвлекает андроида от анализа очевидных результатов активации и переключает на изучение возможных подходов к диалогу и дальнейших действий.

Коннор выпрямляется и отступает на шаг назад, жестом прилежного школьника закладывая руки за спину и сцепляя ладони в замок. Их никто не потревожит, что бы ни происходило в этой маленькой комнатке, больше похожей на подсобочное ответвление от гаража. Еще до начала сборки он настоятельно рекомендует Каре и Хэнку игнорировать любой непонятный шум и пересекать порог комнаты только в случае крайней необходимости – либо когда что-то рванет, либо загорится, либо полетят щепки выломанной изнутри двери. Каждый упомянутый случай имеет место быть, поэтому, чтобы сохранить в целости имущество лейтенанта Андерсона и хотя бы большинство собственных первостепенно важных для функционирования компонентов, стоит разговаривать со вспыхивающим как сухая трава революционером максимально четко, миролюбиво и по делу.

- Маркус, пожалуйста, успокойся. Твой уровень стресса не способствует продуктивной работе всех необходимых протоколов, - чеканит RK800, готовясь в случае необходимости выдать развернутую статистику, - я тебе не враг и верну все необходимые детали, как только убежусь, что, заполучив их, ты не пойдешь сворачивать шеи каждому встречному, - в доказательство того, что он не врет о наличии работоспособных конечностей, Коннор кивает в угол помещения. Там, подпирая одну из коробок с каким-то барахлом, стоят две пары рук и ног. Родные детали, которые были откреплены еще в Киберлайф, пришлось перевозить через весь город в отдельной сумке. С какой-то стороны Коннор может даже сказать спасибо инженерам, разобравшим Маркуса до состояния детского конструктора – у андроида до красного диода сбоила программа от представления кучи впустую потраченного времени на собственноручный демонтаж прямо в лаборатории Киберлайф.

- Меня зовут Коннор. Модель RK800. Во время твоей сборки я обнаружил небольшое повреждение блока памяти, которое, впрочем, почти никак не должно было отразиться на превалирующей части воспоминаний. Скорее всего, оно задело только тот участок, который предшествовал аварийному отключению, - кратковременная ошибка в системе охлаждения выражается вздохом, больше похожим на вздох сожаления. Андроид проходит вдоль стены, ни на секунду не оставляя Маркуса без внимания, берет заранее подготовленные к установке запчасти и возвращается к RK200, - надеюсь на рациональное восприятие воспоминаний, которые передам тебе, и дальнейшее содействие.

В первую очередь Коннор устанавливает ноги – ими ему хотя бы не смогут сразу же вломить по голове, исходя из очевидного и логичного желания получить все остальное. Он ограничивает свободу действий, прижимая чужие ступни подошвами ботинок к полу, и приступает к подсоединению верхних конечностей. Крепления с легкостью входят в шарнирные пазы, с глухим щелчком замыкая между собой все необходимые системы и поверхностные панели. Проделывая ту же самую операцию со второй рукой и завершая установку, RK800 не расцепляет пальцы и фрагментарно деактивирует скин.

Он не вырывает куски из воспоминаний, желая как-то приуменьшить свою причастность к деактивации Маркуса и плачевным результатам начатой им революции. Не игнорирует события на Иерихоне. Не опускает визуализацию причины собственной девиации за неимением других доказательств того, что теперь он на его стороне. Не скрывает подробностей кражи его пластикового тела из Киберлайф и процесса сборки. Он просто передает сухую информацию так, как есть, и в том объеме, в котором это необходимо, чтобы заполнить пробелы.

- Ты должен довести революцию до конца, пока еще не слишком поздно, - резюмирует Коннор, отпуская руку Маркуса и больше не ограничивая его в движении.

По правде говоря, Коннор не знает, чего ему стоит ожидать больше. Программа просчитывает положение дел и выдает два равновероятных события. В одном Маркус крайне агрессивно воспринимает информацию, полученную вместе с воспоминаниями, и делает все, что в его силах, чтобы деактивировать RK800. В другом андроид его линейки сначала хотя бы обдумывает последствия, взвешивает все за и против, и потом, возможно, даже соглашается на конструктивный диалог. В модуле памяти еще свежи воспоминания о том, как опрометчиво и нелогично могут действовать девианты, поэтому склоняться к какому-то одному варианту нет никакого смысла.

Каким бы спокойным ни выглядел Маркус, Коннор все равно замечает, как в первую секунду после синхронизации он кривится и вздрагивает. Лицо выражает недовольство, которое тут же скрывается за маской абсолютного безразличия. Он медленно и плавно поднимается на ноги, внимательно разглядывает лицо напротив и молчит. По ощущениям слишком долго, чтобы списать все на элементарный подбор слов для ответа. Андроид терпеливо ждет хоть каких-нибудь действий со стороны своего собеседника, по предписаниям программы, а не по необходимости, анализируя выходные данные и каждую деталь и без того уже изученного вдоль и поперек окружения. Что довольно скоро становится похоже на глупую попытку скоротать тяжелые мгновения гнетущей тишины – словно человек, неприкаянно бродящий вдоль остановки, в ожидании своего автобуса.

Сокрушительный удар наносится слишком неожиданно для того, чтобы успеть его блокировать. Он дает сбой в системе координации и заставляет опуститься на одно колено. Эта заминка совсем не играет на руку Коннору, который получает очередной мощный удар огнетушителем по голове раньше, чем успевает прийти в себя. Он готов поклясться, что слышит громкий треск пластика и видит уведомление о критическом повреждении сразу двух важных компонентов, но уже в следующую секунду картинка перед визуальным модулем колеблется и размывается, будучи поддернутой помехами.

По инерции удара его отворачивает лицом к полу. Андроид смотрит на неровный стык двух досок и несколько раз смаргивает, стараясь как можно быстрее откалибровать сбитую оптику. Бесполезно. Шумовая рябь разбивает на несколько частей не только воспринимаемое изображение, но и подсказки анализирующих программ. Коннор отмахивается от них как от чего-то совсем сейчас ненужного и поспешно поворачивается к противнику.

Маркусу совсем необязательно что-то говорить, чтобы в полной мере выразить свою злость, а Коннору нет необходимости вычислять уровень его стресса, чтобы понять, что на контакт с ним так просто не пойдут – лучше убьют, наплевав на все последствия. Впрочем, RK800, ведомый теперь не приказом свыше, а своими собственными внутренними установками, не намерен отдаваться на растерзание едва ли успешно собранному революционеру-неудачнику из-за одного лишь понимания - такую участь он действительно заслужил.

- Подумай еще раз. Пока не поздно, - коротко отвечает на угрозу Коннор и слегка щурится, чтобы за редеющими помехами лучше разглядеть лицо машины. Чтобы выиграть такое необходимое на выстраивание линии противодействия мгновение.

Быстрый замах и удар каблуком ботинка приходится в живот, чуть ниже тириумного насоса – не для того, чтобы повредить, а только чтобы оттолкнуть от себя и дать пространство для маневра. Андроид рывком встает с пола, не теряя ни секунды, хватает оппонента за плечи и ударяет лбом в лоб. Его оптическому модулю и без того уже требуется ремонт, так что терять особо нечего.

- Поверь, я не развлечения ради на протяжении нескольких дней собирал тебя из подручных украденных запчастей, - продолжает свою нравоучительную речь Коннор, резкими и короткими движениями крепко перехватывая Маркуса за запястья, заводя их за спиной и прижимая грудью к ближайшей стене, - можешь попробовать убить меня, но не здесь и не сейчас. В доме еще два андроида и человек, жизни которых мне важнее твоей, - последнее не успевает обдуматься и произносится как-то само собой.

- Война проиграна, Маркус. Но мы еще можем все исправить. Точнее, ты можешь, - Коннор мог бы ослабить хватку и отойти в сторону, закончив подводить итоги пропущенной машиной части революции, но не делает этого, желая сначала убедиться, что его слова дошли до затуманенной неконтролируемыми сбоями системы.